В 30-е годы Москва менялась: сносились целые кварталы, расширялись улицы. Не все из грандиозных проектов того времени оказались реализованы, но зато в Москве появилось метро. И это, пожалуй, было самым убедительным аргументом и в пользу новой власти, и в пользу нового стиля.
Когда-то территория Москвы ограничивалась окружной железной дорогой, по обе стороны которой тянулись серые ленты асфальта, носившими громкое название «шоссе». На внутренних шоссе стояли каменные дома с квартирами-коммуналками, на внешних располагались дровяные и угольные склады и бараки. Бараки были одноэтажными дощатыми строениями с единственной кухней и удобствами во дворе. Под окнами росла крапива и лебеда – другой растительности быть не могло – угольная пыль висела в воздухе, забивая легкие и землю.
В середине 30-х годов северная внешняя дорога вдоль Московской Окружной носила название Пакгаузное шоссе, вдоль него располагались дровяные и угольные склады. Сразу за ними лепились сбитые в кучу сарайчики, где пришлый из деревень народ держал коз и свиней.
Принятый в 20-е годы план реконструкции Москвы практически не был реализован. И архитекторы, окрыленные свободой самовыражения, получив заказ на составление нового генерального плана реконструкции города, пустились в культурологические дебаты. Что лучше, выясняли они — идея дезурбанистов сохранить исторический центр неприкосновенным или проект "Лучезарного города" Корбюзье — аэропорт на месте Красной площади, 64 небоскреба и улицы шириной со взлетные полосы.
Впрочем, долго им фантазировать не дали. В 1932 году вышло постановление ЦК ВКП(б) о "О перестройке литературно-художественных организаций". С анархией в архитектуре должно было быть покончено. С этого момента утопии левого искусства — дома-коммуны с общими спальнями или комнатами по шесть метров, фабрики-кухни — были забыты. Новый стиль, который впоследствии назовут "сталинским", должен был поражать воображение и подавлять мощью.
Жилые дома, строящиеся для партийной номенклатуры, уже ничем не напоминали дома-коммуны. И хотя в жилищный комплекс ЦИК и СНК СССР на Берсеневской набережной (больше известный как "дом на набережной") вошли магазины, детский сад и кинотеатр "Ударник", это уже было совсем другое жилье. Квартиры там поражали высокими потолками и удобством планировки громадных комнат. "Архитектор Иофан — автор проекта — просто поразительно угадал представления властей о так называемой архитектуре 'сталинской эпохи',— комментирует профессор архитектуры Сергей Телятников.— Дом, который во многом напоминает тюрьму, отвечал требованиям сталинского плана. Из него было так удобно незаметно уводить по сети черных лестниц арестованных..."
Но "сталинская" архитектура заявила о себе в полной мере только в 1935 году. Именно тогда был принят генеральный план реконструкции, который будет реализовываться в течение 20 лет. Сталин заявил, что современная архитектура не справляется с потребностями пролетариата, а значит, ей нужно указать "правильное направление". И указал. Его генеральный план декларировал, что центром Москвы останется Кремль, а столица будет развиваться по радиально-кольцевому плану.
"Такое, казалось бы, традиционное развитие уничтожало историческую Москву,— утверждает архитектор Кирилл Анисимов.— В Москве никогда не получалось строить по прямой линии, поэтому перепланировка означала уничтожение исторических застроек. Если ...
Комментарии
(0)#Последние комментарии на сайте